Русский шансон приобрел достаточно специфичные черты, к которым относятся душевные переживания, отражаемые в песне, особые нотки, затрагивающие любую душу, а также ярко выраженные черточки именно русского характера, который всегда был непонятен иностранцам, считающим русскую душу настоящими потемками. Русские исполнители придают большое значение скорее поэзии, чем музыкальному оформлению, именно поэтому шансонье не обладают какими-то особенными вокальными характеристиками, зато сражают свою публику искренними и глубокими текстами. Русский шансон очень часто ассоциируется с блатняком, который описывает жизнь в неволе и стремление к свободе, которую бы не ограничивали никакие стены.

Советский Союз же значительно ограничивал свободу своих исполнителей, что и заставило их покинуть пределы страны, отправившись в заморские страны. Америка всегда считалась страной свободы, поэтому эмигрантов никто не загонял в рамки, заставляя выбирать тематику песен или сценические наряды. Брайтон-Бич в те года походил на Одессу: в ресторанах точно также звучали песни русского шансона, как и в самой России. Певцы-эмигранты стали добиваться за границей определенного успеха, взять хотя бы Вилли Токарева, который для начала трудился простым рабочим, пытаясь выучить язык, а потом стал кумиром поклонников шансона, записав в начале 80-х альбом «В шумном балагане», приобретя большую популярность. Токарева стали называть «почетным евреем» Брайтон-Бич и заслушивались его лирическими и юмористическими песнями, которые были очень удачно стилизованы под ресторанные.

Приблизительно в эти же годы появилась в русском ресторане «Садко» на Брайтон-Бич и пока что не известная в Америке Любовь Успенская, которую хозяин ресторана поспешил пригласить к себе на работу, стоило ей ступить на американскую землю в аэропорту имени Кеннеди. В итоге каждое выступление Успенской венчалось невероятным успехом, чего певице не удавалось достичь в Советском Союзе. Когда в 1985 году в Штатах вышел ее альбом под названием «Любимый», Успенская получила имя королевы шансона. Некоторые песни помог ей записать Вилли Токарев, а также можно было в них узнать и интонации Михаила Шуфутинского, который также отправился за границу в поисках свободы для своего творчества. Шуфутинский не просто пел в ресторане на Брайтон-Бич, но и стал основателем лучшего эмигрантского оркестра, произведения которого заставляли слушателей тосковать по родине и радоваться удачам автора.